В западных государствах, начиная с первой половины I тысячелетия, в создании полукруглых мечей начал применяться дамаск, что позволило мощно возвысить их пробивную кинетику даже после уменьшения массы. В двенадцатом столетии нож переформовался в мощную и гибкую саблю тяжестью в 1 кг (без ножен) с клинком около метра, с легкостью разрубающую кольчуги. С 14 века клинковое вооружение на Востоке уже совсем было заменено булатным. В тот же период на шашке создается елмань, а позже шашка приобрела черты исключительно режущего образца. Самыми оригинальными сабли этой разновидности были турецкая и иракская. У обоих вариантов была прямая рукоять, крестовина с перекрестьем на эфесе, небольшая тяжесть (без ножен 0,90 кг, с ножнами — 1,2 кг), большая кривизна сабли. С начала 16 столетия в Европе начали заслуживать популярность экземпляры из не булатной стали. Европейские образцы так никогда и не сравнялись по свойствам с восточными, но зато за своей низкой ценой в 1750-х годах беспрестанно брались даже в Индии. В Западных вооруженных рядах этого времени образцы имели лезвия средней кривизны, эфесы с габаритными гардами в форме 1 — 3 дужек или дискообразные.

В Российской Империи мечи упоминаются с 11 века как экипировка хазар и других тюрков и азиатов, и в 12 веке уже определенно не обозначались как редкость, но базисным вооружением нашей армии клинки явились только в 1500 году.

Лезвия являлись в первую очередь оружием сухопутных войск, что предвкусило их сравнительно значительную длину и приспособленность для рубящего движения сверху, для умощнения которого вооружение уравновешивалось по центра.

Европейские образцы всегда имели незначительный изгиб, предоставлявшего возможность делать удары вперед, сравнительно большой вес и закрытую гарду. С другой стороны, в Азии Мечи проектировались с кромками не только разнообразной, но зачастую и невообразимой формы, являющейся произведением не столько стремления к творчеству, сколько тенденции по максимуму использовать рубящие показатели обладающего пилой булатного меча. Не смотря на то, что клинки замышлялись как секущее и, частично, колющее оружие, но приобретение зубчатой секиры на сабле производило единственно рубящий удар очень качественным, — лишь этим ударом несчастный разваливался разве, что не пополам.